Духовная беседа на Оптинском подворье 4 сентября 2016 года
Уже третий год, как по благословению Наместника архимандрита Венедикта на Оптинском подворье в Санкт-Петербурге с прихожанами и гостями прихода после воскресной Литургии проводятся духовные беседы. Встречи проходят под руководством настоятеля игумена Арсения (Мосалева) в рамках живого диалога с вопросами и ответами.
Предлагаем вниманию читателей нашего сайта некоторую часть из духовной беседы игумена Арсения с прихожанами храма 4 сентября 2016 года.
На очередной встрече прозвучали вопросы о том, как понять промысл Божий о себе, в чём загадка молитвенного исполнения песнопений мужского хора на подворье, почему Господь попускает нам претерпеть состояние духовного охлаждения и некоторые другие.
«...Почитайте жития Оптинских старцев. Вся их жизнь, их поучения пронизаны смирением. Когда человек смирится, его ум становится кротким и мирным, что он даже боится, не хочет или считает себя недостойным проникнуть в промысл Божий. И тогда Господь этого человека, его ум, просвещает...»
ВОПРОС: Батюшка, а как понять промысл Божий о себе и можем ли мы ощутить благодатное состояние?
ИГУМЕН АРСЕНИЙ: Это сложные вещи. Писание нам что говорит? — «Дух дышит, где хочет, и голос его слышишь, а не знаешь, откуда приходит и куда уходит» (Ин. 3:8)… В жизни мы наблюдаем последовательность происходящих событий, есть некая последовательность и в духовной жизни, от маленькой ступеньки к большей, как представлено в «Лествице», например. Другой дело — когда мы сталкиваемся с действием Духа Святого. Здесь уже законы не поддаются математике, каким-то человеческим расчётам. В Евангелии говорится: «Дух дышит, где хочет, и голос его слышишь, а не знаешь, откуда приходит и куда уходит» (Ин. 3:8), и «Не приидет Царствие Божие с соблюдением (приметным образом)» (Лк. 17:20–21). То есть, если мы делаем пару поклонов в день и добавили ещё столько же в квадрате поклонов, то получили «излияние Духа Святаго», — так не бывает. Это, конечно, грубо сказано, но, думаю, понятно всем. Господь не приходит «с соблюдением», приметным, понятным образом, это не от нас зависит, потому как Он Всемогущ, Всеведущ, Неудержим…
И мы знаем много примеров, как Господь посещал явных грешников. Вспомним, благоразумного разбойника, преподобного Моисея Угрина, бывшего разбойника, вспомним историю иконы «Нечаянная Радость» и многие другие примеры. Всё происходит по промыслу Божию... но мы Его постичь не можем, так как наш ум настолько не просветлен. Но преподобные Отцы своим чистым умом видели промысл Божий: над собой, над ближним, над каждым человеком.
Почитайте о преподобном Венедикте Нурсийском (5–6 вв.), как он однажды, стоя у окна, увидел, как яркий свет пронизал тьму, и в центре этого ослепительного света он увидел весь мир и всё творение, как бы собранное в единый солнечный луч. Это ему открыл Господь, и в этом свете он увидел душу другого святого (епископа Германа Капуанского), которая возносилась к Небесам. А в нашем случае, так как наш ум помрачен, нечист, непросветлен, необлагодатствован, мы приближаемся к пониманию Промысла через скорбь, радость или другое.
ВОПРОС: А может тогда, когда человек смирится по-настоящему? То есть принял всё, как есть.
ИГУМЕН АРСЕНИЙ: Да, в основном всё от этого и происходит. Конечно. Почитайте жития Оптинских старцев. Вся их жизнь, их поучения пронизаны смирением. Когда человек смирится, его ум становится кротким и мирным, что он даже боится, не хочет или считает себя недостойным проникнуть в промысл Божий. И тогда Господь этого человека, его ум, просвещает. Господь сказал: «научитеся от Мене, яко кроток есмь и смирен сердцем, и обрящете покой душам вашим» (Мф. 11:29). А у нас порой наше «я», своё мнение, стоит на первом месте. И апостол говорит о таком нашем состоянии, что бедный я человек, по внутреннему человеку что-то хочу сделать, но не могу, а то, что не хочу, делаю (см. Рим. 7:19). И мы, люди, в таком состоянии живем, но это состояние надо увидеть, осознать.
ВОПРОС: Батюшка, а у меня было так, что когда я только начала ходить в храм, я чувствовала, что понимаю всё больше и больше — и мир, и себя, и события жизни своей и моих близких. Это правильно?
ИГУМЕН АРСЕНИЙ: Когда мы приходим к Богу, там другая мера к нам, тогда, конечно, и какое-то слово может для нас оказать пророческим. Священник что-то сказал — у нас некое озарение, прочитали поучение — опять открытие, услышали в проповеди важную мысль — снова откровение, и так постоянно что-то как бы притягивает. Так и Евангелие суть тайна, потому как в Евангелии сокрыты тайны, и Господь много говорит в притчах. И мы постоянно изучаем Евангелие и углубляемся внутрь, вглубь, читаем толкования святых Отцов.
ВОПРОС: Но потом и дальше, по жизни, надо укреплять веру и понуждать себя?
«...В Евангелии говорится о смирении, о постоянном смиренном помысле, который необходимо искать везде — при всяком жизненном событии, при всяком случае. И этот подвиг ещё больший...»
ИГУМЕН АРСЕНИЙ: Есть два момента в развитии духовной жизни человека. Первое, это понуждение. «Стучитесь, и дастся вам…» (Мф. 7:7–8). Апостолы у Христа просили «Приложи нам веру» (Лк. 17:5). И Господь говорит, что такое вера. Она не статична, и мы приняли веру, и она развивается в нас. Вспомним, про тесто и закваску, про зерно горчичное… То же самое вера должна в нас возрастать в меру возраста Христова (Еф. 4:13), и вместе с тем мы должны понуждать себя ко всему доброму. Здесь вспомним притчу про настойчивую вдовицу и неправедного судью (см. Лк. 18:1–8)… От нас требуются и поклоны, и стояние на молитве, чтение, малоспание, пост и другие христианские добродетели. Это первый момент. Второй момент. Вспомним притчу про господина и раба (Лк. 17:6–10). И даже если бы вы это сделали: вспахали, приняли господина, потом сами поели; то потом сказать в конце: мы «рабы неключимые», то, что «должно было сотворить, сотворили». То есть в Евангелии говорится о смирении, о постоянном смиренном помысле, который необходимо искать везде — при всяком жизненном событии, при всяком случае. И этот подвиг ещё больший. Вспомним старца Исаакия Оптинского, мы за вечернем богослужением читали его житие, как он вместе со всеми людьми стоял в очереди к своему старцу, батюшке Амвросию, чтобы взять совет, и без своего старца он не начинал ни одного дела. Если смирение — это, всё-таки уже плод духовный, то сокрушение и самоукорение — это духовное делание. Мы сокрушаемся о своей немощи и грехах с Иисусовой молитвой: «Господи Иисусе Христе Сыне Божий, помилуй мя грешного». Только не надо «грызть себя», а молиться с верой в Бога и в смиренном помысле… Учение о самоукорении Оптинские старцы развили до совершенства и передали нам в наследие как единственное, наверно, делание, которое нам, и монахам, и мирянам, возможно исполнить в наше время.
ВОПРОС: А можно ли молиться за других? Я всегда молилась за других, а потом думаю, у меня столько грехов, чего я всё молюсь за других, за себя ещё не вымолила. Батюшка, вот надо ли молиться за других, как вы посоветуете?
ИГУМЕН АРСЕНИЙ: Конечно, молиться можно и нужно. Но не то, чтобы другого исцелить от греха, например: «Господи, избавь его от греха». Но — «Господи, помоги ему». Разница есть? Мы для молитвы и собираемся в храме.
ВОПРОС: Батюшка, здесь на подворье такое пение на богослужении, просто душа поёт, так подвигает к молитве, так хочется молиться!.. А я заходила на юге России в один из храмов. Такой храм, святыни, убранство, так красиво, но хор поет по-академическому, сильные голоса, очень громко поют, но совсем не молитвенно, не знаю, в чём тут дело?
ИГУМЕН АРСЕНИЙ: У нас на подворье на клиросе хор не монашеский, но все люди верующие и профессионалы своего дела. И мы знаем, если человек верующий поёт в церкви, то само расположение человека уже ощущается и передается присутствующим в храме. На подворье у мужского хора редкое сочетание молитвенности и профессионализма исполнения, христианского вкуса и чутья. На будних днях из хора поют двое-трое, и они пропевают полностью весь храм! Они в течение службы понимают молящихся, ориентируются на людей, чувствуют, когда нужно громче пропеть, чтобы всколыхнуть, когда потише, помягче; чувствуют, как молятся люди, они не вспугнут громким пением. Это особый дар — понимание молитвы. А молитва — основа всей христианской жизни.
ВОПРОС: Батюшка, надо каяться в одном грехе, который мучал тебя в ближайшие дни, чтоб как-то его исправить, или во всех грехах? Мне уже много лет, и я хочу хоть что-то в себе исправить, смогу ли я исправить или уже не смогу?
ИГУМЕН АРСЕНИЙ: Как не сможете, если хотите и прикладываете все силы к этому? Ведь для этого и Господь приходил на землю. Без разницы — возраст, место нашего пребывания. Разбойник на последнем издыхании сказал: «Помяни мя, Господи, во Царствии Твоем» (Лк. 23:42). Разбойник только помянуть просил. А Господь сказал: «Днесь со Мною будеши в Раи» (Лк. 23:43). То есть дал ему в миллиарды крат больше, чем он просил. Поэтому если мы поплачем о своих грехах, Господь помилует нас по своему человеколюбию.
В «Лествице», в книге, которую ещё называют «монашеским Евангелием», она стоит первой в ряду святых Отцов по тому, как в ней подробно изображено развитие христианской жизни и её качества, — говорится о покаянии в отдельной пятой главе, на сколько важно и значительно покаяние, и там есть такие слова: «В безумии говорю что слезы покаяния, больше чем воды крещения». Так дерзновенно написал Иоанн Лествичник о покаянии. Но мы, конечно, знаем, как Господь говорит в Евангелии: «Только крещеный водой и Духом Святым внидет в Царствие Небесное» (Ин. 3:5), то есть Крещение — это основа нашего спасения.
ВОПРОС: Батюшка, а слёзы покаяния тоже человеку за что-то даются? Бывает, на исповеди автоматически каешься, но слез покаяния у тебя нет. Ты понимаешь это. И у тебя сухость, сокрушения нет. И получается, что покаяние — это тоже дар Божий?
ИГУМЕН АРСЕНИЙ: Здесь надо разделять одно состояние от другого. Бывают и сухие слёзы, хочешь поплакать, да не можешь. Есть слёзы о грехах, и они тоже бывают душевные и духовные. Святитель Игнатий (Брянчанинов) много пишет о душевном и духовном в человеке, почитайте. И слёзы духовные — это дар, который даётся по трудам и по смирению. Но претерпевать состояние сухости, духовного охлаждения — ведь это тоже труд. Потому как, согласитесь, пребывать в эмоциональном состоянии сокрушения легче.
ВОПРОС: То есть такое состояние сухости надо просто терпеть?
ИГУМЕН АРСЕНИЙ: Терпеть. Помните слово апостола Иоанна Богослова «здесь терпение святых» (Откр. 14:12). Терпение — это тоже делание. Бывает, человек не понимает, что надо терпеть, бывает, что уже устал терпеть. Но раз Бог определил нам терпеть то или иное состояние, или определённую жизненную ситуацию, значит для нас это благо. Это покрывает все делания, потому что внутри нас лень, гордость, тщеславие и другие грехи и страсти. Мы эти грехи сами преодолеть не можем. И тогда Господь попускает нам по любви, чтобы мы покрывали всё сухим терпением.
У преподобного Исаака Сирина много написано о покаянии и слезах, о терпении, о пути подвижника, что начинающий подвизаться много претерпевает, то он на грани отчаяния, то терпит с надеждой, и проходит много лет, когда Господь даёт ему дар слёз (духовных слёз), тогда подвижник плачет, сколько хочет и когда хочет, от слёз он просвещается.
ВОПРОС: А от таких слёз можно прийти в уныние?
ИГУМЕН АРСЕНИЙ: Если от душевных слёз можно прийти в уныние, то от духовных — нет. Видели, наверно, у святого Исаака Сирина часто изображаются на иконографии и даже на статуэтках святого прорези от слёз — потому как он обладал даром духовных слёз...
Надо ещё понять такой момент, что мы никогда не будем в полной мере в гармонии в этом мире! Потому что здесь место нашего изгнания, мы жили в раю, не забывайте, мы от туда изгнаны. Мы должны туда обратно прийти, пришёл Тот, Который позвал нас в Царствие Небесное.
Также, на воскресной духовной беседе обсуждались и некоторые другие вопросы.