На подворье Оптиной пустыни в Санкт-Петербурге состоялась духовная беседа памяти прп. Паисия (Величковского)
25 ноября 2018 года на подворье Оптиной пустыни в Санкт-Петербурге состоялась воскресная духовная беседа памяти преподобного Паисия (Величковского), в преддверии дня блаженной кончины великого старца († 15/28 ноября 1794 г.).
Напомним, что годом ранее на подворье состоялись научные Паисиевские чтения.
С духовным наследием святого Паисия (Величковского) особенно связана Оптина пустынь: первые оптинские старцы — преподобные Лев, Макаpий, Моисей — были прямыми учениками учеников прп. Паисия. Также именно в Оптиной пустыни велась издательская работа по подготовке и публикации переводов святоотеческой литературы, осуществлённых старцем и его учениками. Это «Лествица» прп. Иоанна Синайского (Лествичника), «Восторгнутые класы в пищу души», «Варсануфия и Иоанна руководство к духовной жизни» и многое другое. В XIX веке в Оптиной пустыни было выпущено впервые в свет «Житие и писания старца Паисия».
Вначале были кратко представлены самые ценные сведения и новейшие изыскания о прп. Паисии, но большая часть беседы была посвящена чтению с комментированием «Повести о святом соборе» — автобиографии старца.
Мероприятие возглавил настоятель подворья игумен Арсений (Мосалев). На встрече присутствовали Петр Борисович Жгун, автор-составитель книг «Преподобный Паисий Величковский. Житие и избранные творения» (Серпухов, 2014), «Каталог славянских рукописей монастыря Нямц» (Серпухов, 2017), и Вера Григорьевна Подковырова, кандидат филологических наук, старший научный сотрудник, главный хранитель Отдела рукописей Библиотеки российской академии наук Санкт-Петербурга.
Представляя гостей всем собравшимся прихожанам, отец Арсений сказал, что на подворье готовится к изданию «Добротолюбие» в переводе прп. Паисия (Величковского), составителем которого является известный исследователь Петр Борисович, поддерживается тесное сотрудничество и с Верой Григорьевной, и что живое общение и совместное чтение жизнеописания старца очень значимы для всех сегодня собравшихся.
Говоря о важности встречи, отец Арсений отметил, что на духовных беседах о житиях разных святых говорится всегда достаточно много, и эти рассказы современным человеком порой воспринимаются отстраненно, как некая былина, но обращение к жизнеописанию старца Паисия — его детским годам, привязанности к матери, учебе в Киеве, любви к чтению, болезненности, терпению скорбей и немощей, преодолению трудностей — и его заветам, отвечающим на все вопросы духовной жизни, как никогда актуально.
«Преподобный Паисий (Величковский) — человек, который предстает нам живым, настоящим, с которым можно действительно как-то и свою жизнь попробовать сообразовать, — так начал свое сообщение Петр Жгун, — для этого старец и пишет «Повесть о святом соборе», свою автобиографию, чтобы показать молодым послушникам и монахам, что он был вполне обычным человеком, болезненным, и вообще удивительно, что Бог ему дал столько лет прожить и совершить такой подвиг.
Он с самой юности основывается на том, что жить надо так, как сказали святые отцы нашей православной Церкви, и считает, что умное делание доступно и в наше время. Безусловно, и мы с вами можем в какой-то мере быть сопричастными этому.
Преподобный Паисий — человек своего времени, Нового времени, как оно называется в истории, то есть это уже не позднее Средневековье, а век Просвещения. Будучи юношей, он учился в Киевской духовной академии, тогда академия была не такой, какой мы её сейчас представляем. Это было такое учебное заведение, сопоставимое с институтами в Европе, преподавание в академии было всестороннее. Не случайно прп. Паисий пишет, что его утруждали различные пассажи из древнегреческих мифов и античных поэтов, ему же хотелось читать больше святых отцов.
Но в дальнейшем эта эрудиция помогла подойти прп. Паисию как человеку Нового времени к творениям святых Отцов, писавших в более ранние эпохи. Он, благодаря своему образованию, является систематизатором святоотеческих мнений, анализирует, синтезирует их опыт; подчиняясь особому плану, разбору, он преподаёт или, проще скажем, разжевывает, как детям, духовную пищу и подает её в нужном количестве и виде, в котором мы готовы её принять. Прп. Паисий подходит с научными критериями к переводу святых отцов, он считает важным каждое слово, даже артикли, «арфы» как он их называет, и он очень сетует, что их нет в церковнославянском языке, в то же время считает, что он один из самых близких к древнегреческому, на который можно и нужно переводить отцов Церкви. Он делает это очень тщательно, дословно, использует и оригинал, и несколько рукописей-списков, и известные ему печатные книги того времени. Издатели творений ему присылали свои книги: о старце Паисии знали и издатели греческого «Добротолюбия» свт. Макарий Нотара и прп. Никодим Святогорец, знали о нём и в Греции, и в Восточной Европе, например, архиепископ Никифор (Феотокис) прислал ему свой перевод прп. Исаака Сирина.
Так, используя все это системно, он старается донести до нас неповреждённое наследие святых отцов и, в то же время, много комментирует, прежде всего, для своих учеников. Он составляет послания, которые писались им не только конкретным адресатам, что видно по красивому языку, точному стилю, определенному жанру, старец рассчитывал, что ими воспользуются и другие люди, что они помогут в изучении святых отцов. Его творений, действительно, много и на церковнославянском, и на молдавском языках. "Повесть о святом соборе" (автобиография) написана в самом конце жизни, и старец её не дописал».
О наименовании автобиографической «Повести о святом соборе» уточнила Вера Григорьевна, сказав, что даже при переводе на русский язык название произведения решили не переводить, чтобы не потерять красоту слова «собор». «Собором» преподобный называл своих братьев и учеников, которые его окружали. И вынося в заголовок своей автобиографии наименование «Повесть о святом соборе...», он говорил о том, что он пишет не о себе, а о братии, о том, как создалось братство вокруг него, как была сформирована та духовная общность, возродившая духовную жизнь в России с конца XVIII века.
По поводу того, что юный Петр Величковский покидает Россию, Вера Григорьевна отметила, что он не может жить в России, поскольку идёт синодальный период, и в силу вступают определенные законы по ограничению монашеской жизни и просвещения в обителях. «Он бы не смог приступить ни к написанию своих произведений, ни к работе над переводами, поэтому он ищет какую-то духовную точку, где может жить духовной жизнью по заветам святых отцов, — поясняет Вера Григорьевна. — И если мы будем отталкиваться от этого положения, то нам станут понятны многие вещи из его биографии».
На вопрос, на церковнославянском ли языке написана «Повесть о соборе», Вера Григорьевна ответила, что переводил тексты святых отцов прп. Паисий на церковнославянский, а писал письма, послания на мове — это так называемый разговорный язык, но он отличается от той мовы, на которой говорили в Украине и России, это особый язык старца, включающий в себя много слоёв. Прп. Паисий свободно говорил на нескольких языках, его окружали ученики разных национальностей. «Когда мы говорим о христианах, то мы должны понимать, что это не замкнутая система, которая принадлежит определенной национальной культуре; отец Паисий это осознавал, и вокруг него были не только славяне, реально братия была многонациональна. Это очень важно для нас сегодня», — ответила Вера Григорьевна.
О том, почему рукопись автобиографии не дописана до конца, было сказано, что вначале считалось, что часть рукописи утеряна, но в то время, когда готовилось первое издание автобиографии, был найден автограф самого старца, закачивающийся на тех же словах, и тогда стало ясно, что прп. Паисий именно столько успел написать до своей кончины. Тем не менее, в «Повести о святом соборе» написано самое главное, так как о событиях и духовных исканиях старца до 1744 года, которым закачивается произведение, никто не мог бы рассказать. Его житие писалось уже на основе «Повести о святом соборе». А начиная с 1744 года, были монахи, которые его знали, и событийная канва могла быть изложена с их рассказов.
В перерывах между чтением отрывков из «Повести о святом соборе» речь шла не только о прп. Старце и его братстве. Особенности монашеской жизни, уставы и традиции обителей, распорядок дня монашествующего — об этом и многом другом велась духовная беседа.
На вопрос, почему складываются разные порядки в монастырях или они меняются у иноков с течением времени, отец Арсений, в частности, пояснил, что у новоначальных есть «перегибы», особенно у молодых, в плане соблюдения внешних порядков, как в древности. «Вспомним, например, как в следованной псалтири написано, сколько чёток вычитывается за вечерню, повечерии, за междучасие, часы и т. д., и добавлено, если вы готовите обед, то меньше, если вы трудитесь на огороде, ещё меньше, поэтому, в результате, остаётся на Иисусову молитву меньшее время. Одно дело, когда подвизается пустынник один, другое дело скитская жизнь, где двое или трое (малое число братии), третье — общежительный монастырь (большое число братии), как и было уже в Нямце у старца Паисия (Величковского). Есть настоятель, вокруг него — братия, все на разных послушания, и он определяет, кому и когда телесное делание полезно, кому "умное благочестие" и другое».
На вопрос о причинах приезда братства прп. Паисия в благоустроенный Нямецкий монастырь подробно ответил Петр Борисович: «О переходе в Нямц рассказывается в одном из посланий самого старца. По политическим причинам братство перешло из Драгомирны в Секул, потому что Драгомирна была передана Австрии после русско-турецкой войны, прп. Паисий не захотел оставаться под властью католиков, а перешел в Молдовлахию, ему предоставили Секул. А так как монастырь Секул был очень мал, он стал просить молдавского князя, чтобы братству дали строительного материала и денежных средств для устройства помещений братии. Но князь со своим советом решили дать им монастырь Нямц, потому что наслышанный много о паисиевском братстве князь захотел, чтобы община старца была образцовым монастырем для Молдавии, что и получилось. Не желая переходить в богатую, известную и многолюдную обитель, старец очень расстроился, много месяцев игнорировал указание князя, посылал князю духовников, чтоб просить его отметить решение. Но всё-таки князь настоял на своем, и его поддержал правящий митрополит. В монастыре Нямц общине прп. Паисия, по прошению старца митрополиту, разрешили жить по своему монашескому уставу (по сути афонскому, свой устав старец несколько подкорректировал для условий новой обители)».
Говоря о сложности чтения на церковнославянском языке, отец Арсений отметил, что трудностей бояться не надо, и хорошо, когда у нас с первого раза что-то не получается, это нас подвигает к ревности.
«Господь зрит на сердце и видит нашу ревность, и, если мы стараемся, тогда Господь и людей посылает, и условия создаёт для нас… Как вот сегодня произошла наша очередная встреча и чтение — для взаимной духовной поддержки. Если мы делаем во славу Божию, ради Бога, то Он устраивает наше дело. Так возник и устраивается теперь проект по изданию переводов прп. Паисия, это дело нас объединило. Господь говорит: "Аз есмь путь и истина и живот: никтоже приидет ко Отцу, токмо Мною" (Ин. 14:6), — на вопрос Филиппа о поиске пути. Всё учение прп. Паисия (Величковского) приводит нас, прежде всего, ко Христу, и, погружаясь в чтение его посланий, творений и переводов, мы начинаем духовно оживать», — подытожил отец Арсений.
Источник: spb.optina.ru