Проповедь в Неделю 22-ю по Пятидесятнице
Памяти священномученика Кирилла, митрополита Казанского и Свияжского († 1937)
Во имя Отца и Сына и Святого Духа.
Я бы тоже хотел, чтобы вы этого человека полюбили.
Приговор им был вынесен поздним вечером, 20 ноября. Приговор — «расстрелять», с тем чтобы привести его в исполнение немедленно. Жить им оставалось ровно столько, сколько времени от камер, где им этот приговор зачитали, и до того, пока не довезут до полигона, на котором расстреливают, — меньше часа.
И совсем уже с ними не церемонились: первым делом, конечно, скрутили им за спиной руки проволокой, да ещё для надёжности плоскогубцами подвернули, чтобы уже точно не пошевелили руками. А когда подвезли к месту расстрела, то, как обычно расстреливают, руки заломили кверху так, чтобы голова была ниже пояса, и бегом к яме. И так у самого края ямы ещё выше заломят руки, чтобы человек упал на колени. И в тот момент, когда на колени падал, ему и стреляют в затылок…
Что думал этот человек за те короткие мгновения, когда его тащили к яме, что вспоминалось, о чем он молился? Мы этого не знаем…
Но если правду говорят те, кто прожил момент клинической смерти, что, когда мы переходим в другую жизнь, время как бы замедляется, вообще останавливается. И в те крошечные доли секунды, которые здесь мы даже не замечаем, становятся очень длинными.
Что вспомнил этот человек?
Он прожил 74 года земной жизни, из них 37 пришлось на XIX век и 37 пришлось на XX-й. При советской власти он прожил 20 лет, из них меньше трех на свободе, всё остальное время — в ссылках, тюрьмах, на пересылках, в лагерях. После смерти он был прославлен и Зарубежной Церковью, до того момента когда та воссоединилась с нашей. Был он прославлен и Русской Православной Церковью Московского Патриархата.
Что же это был за человек?
В ХХ веке было, наверное, три самых выдающихся, самых известных праведника. Приведём их свидетельства об этом человеке — священномученике Кирилле (Смирнове).
Светильник Земли Русской, батюшка Иоанн Кронштадтский, умирая, завещал, чтобы его отпевал этот человек — тогдашний Гдовский викарный епископ Кирилл.
Государю нашему, Николаю II, он был представлен ещё будучи архимандритом, обер-прокурором Синода К. П. Победоносцевым, который прекрасно разбирался в людях и видел их почти насквозь. В этом архимандрите он увидел что-то такое, что ему совсем раньше не встречалось. И он поступил в обход всех традиций, совершенно небывалый случай, чтобы архимандрит был представлен императору. И потом, когда Кирилл стал епископом Тамбовским и им был подан рапорт о прославлении святителя Питирима Тамбовского, государь на рапорте епископа Кирилла начертал «Согласенъ», читая рапорт с великой радостью и умилением.
Третий святой XX века нашей Церкви — патриарх Тихон. Когда он составил завещание, то написал, что в случае его смерти все его права и обязанности до избрания законного Владыки он передаёт митрополиту Казанскому Кириллу (Смирнову).
А начинал он жизнь в священнической семье. Родился в Кронштадте и после окончания семинарии и академии женился, и жену свою он очень любил. Вот судите даже по тому, что и дочь-то назвал так же, тем же именем, которое носила его жена — Ольга. Потом девочка трагически погибла, и жена не вынесла этого, упрекала себя и умерла от скорби. И остался он один. Стал монахом.
Я не буду перечислять все те кафедры, на которых он служил. Я скажу, что когда я читал про него, то передо мной просто воскресало время святых Иоанна Златоуста или Никифора Царьградского — удивительный был человек священномученик Кирилл (Смирнов)!
Был совсем нестяжателен, совсем. Ещё будучи семейным батюшкой, он, первый, из Петербургской классической гимназии, с окладом 400 рублей в год, попросился в Кронштадт, быть настоятелем кладбищенской церкви, на 87 рублей, — только ради того, чтобы быть поближе к батюшке Иоанну Кронштадтскому, чтобы видеть его и чтобы молиться вместе с ним.
Был совсем простой, не любил ездить на конях, ходил почти всегда пешком, и это однажды его спасло. В октябре 1917 года, когда они вместе с будущим митрополитом, Вениамином (Федченковым), шли по Красной площади на Поместный собор, с чердака дома кто-то из пулемета открыл огонь. Погибло очень много юнкеров, очень много погибло красногвардейцев… Если бы владыки были на Красной площади на 5 минут раньше, им бы не быть в живых.
Был совсем простым. Когда он находился в ссылках, запрещали местному населению его кормить. Конечно, никаких орудий труда ему не выдавали: ни топора, ни ножа — ничего. Он сам мастерил удочки, ловил рыбу и варил её в старой консервной банке; так и выживал, так и перебивался.
Был искренне верующим. На какой бы кафедре не был, все места, в которых он служил, называли — «кафедральный монастырь», потому что служил, как в монастыре, бдения меньше пяти часов не признавал; и требовал, и добивался того, чтобы все тропари, все песнопения, и в великий праздник, и в воскресенья, в храме пел народ, чтобы люди участвовали в богослужении.
Хотя он был назван в завещании патриарха Тихона первым, но, находился в тот момент в ссылке. И второй названный в завещании, митрополит Агафангел, был тоже в ссылке и не мог взять управление церковью. И стал третий — митрополит Петр Крутицкий.
И всю свою жизнь, до самой смерти, митрополит Кирилл не будет добиваться места, будет верен тому слову, которое дал патриарху Тихону, и будет признавать митрополита Петра своим законным Владыкой. До самой своей смерти будет поминать его во всех своих молитвах.
Когда митрополит Агафангел умер, и в 1937 году был расстрелян изолированный от своей паствы и изолированный от своей церкви митрополит Петр, ему стало совершенно ясно, что ему жить осталось совсем недолго. Разве могла власть позволить, чтобы жил тот, кого патриарх Тихон оставил первым своим преемником?
Ему остаётся жить совсем недолго. И вот развязка. И вот он стоит… на коленях, со связанными руками, наклонясь над могилой…
Не знаю, видел ли он тех, кто был приговорен и казнён вместе с ним… Что в эти мгновения, в эти секунды он думал? О чём или о ком он молился, когда палач уже поднёс пистолет и уже рука на курке…
Мы с вами вечны, потому что там, где Бог, там времени нет.
Мы скажем о нём словами Апокалипсиса: «Вем дела твоя, и где живеши, идеже престол сатанин: и держиши имя Мое, и не отверглся еси веры Моея... Имеяй ухо слышати да слышит, что Дух глаголет церквам: побеждающему дам ясти от манны сокровенныя, и дам ему камень бел, и на камени имя ново написано, егоже никтоже весть, токмо приемляй» (Отк. 2:13, 17). Аминь.